Татьяна Маркова

"Здесь народ подушевней, попроще"

Когда листаешь страницы альманаха, то ясно чувствуешь осенние мотивы, но они не несут открытую печаль. Не за этим мы тянемся к стихам. Для многих поэтов осень – это выражение себя, пожившего на белом свете, собравшего мудрые уроки и трепетные ощущения. Но возраст тут, по большому счету, не играет особой роли. В поэзии нет оправдания молодостью.

Сборник начинается стихами Александра Булдакова. Своему читателю он открывает июльский листопад со всей его тревогой и преждевременностью. Жизненные параллели возникают сами собой, мы можем их прочувствовать вместе с поэтом. А затем неожиданно задевают строки про городского бомжа:

Роет в баке – банки, 
склянки,
Снедь, иную благодать.
Закопается, как в танке,
И макушки не видать.

Над Ваней потешаются, а он гнет свое: «Вот, набрал себе харчишек, да немного на питье». А неожиданность в том, что дальше поэт пишет: «Мы ведь сами, в жизни бойкой, проявляя рысь да прыть, по таким пройдем помойкам, что и руки не отмыть». И далее: «Где по связи, где по грязи, чтоб из грязи да в князья». Это может быть обидно, но на то и стихи, чтобы высекать искру, не всегда сберегая самолюбие.

Негромкая и даже потаенная тема маленького человека интересна Людмиле Власовой и Фаине Мочаловой. Вот как у последней: «Маленький человек. Кому он нужен! В старенькой куртке идет по лужам». «Сам себе…режиссер, адвокат, спасатель».

Еще один интересный момент: самые теплые и проникновенные строки растут здесь из деревенского детства. Это корневая основа творчества, особенно в провинции. Лучшие стихи Елены Бурчилиной посвящены родной деревне Горушке и деду с бабой, что пестовали ее в детстве. А Станислав Усицков вглядывается в другую уходящую деревню – Копково: «Дом, колодец, банька, поле – бытия премудрость вся». Но без этой деревни Россия не полная, в ней «глубинки русской штрих». А как хорошо Надежда Бутук написала о запахе сена, в котором «кротость нежной июльской ночи, прелесть русских забытых имен»! Или вот как в «Памяти детства», где плакали легкие ставни:

Сидя верхом на заборе,
Желтый сплетаю венок,
Он из цветочного моря
Вырван, как несколько 
строк.

Возвращается в сны младенчества Александр Васильев. В стихах о своей бабушке ему ничего не нужно придумывать, только назвать ее имя: Фекла Трефиловна. Как добротно и основательно выговаривается это имя…

И когда Владимир Соколов-Бунтов пишет о своих земляках: «Здесь народ подушевней, попроще» – это действительно так. У Александра Калиткина читателя сразу привлекают две песни, даже не зная нот, их хочется подхватить. Вот припев одной про гармонь: «Для задора, как ведется, выпью горькой стопочку. И покуда сердце бьется, буду тискать кнопочки».

Борис Рапопорт выбрал для альманаха стихи, созвучные общей теме любви к родному краю. Никакой высокопарности в его строках нет. Он может в одном стихотворении окинуть свою жизнь, опираясь не на вехи, а на вешки, те самые драгоценные детали, которые не тускнеют в памяти:

Осень. Берег Цнинского
канала.
Одинокой памяти клише:
На лошадке из папье-маше
Я реву сопливый
годовалый,
Но трофейной «лейкою» 
уже
Папа клацнул сладко
и устало…

Нам всем дано чувствовать скоротечное течение жизни. У Бориса Рапопорта есть замечательное и очень точное стихотворение, которое называется «Песочные часы»:

Я игрушка с талией
осиной –
Куколка, двойная западня:
Вниз стекают очи,
облак синий…
Господи, переверни меня!

И эта страстная просьба-мольба по судьбе повторяется много раз, до самого того мгновения, когда – «на ребро положат в утешенье плоти и души». Несмотря на констатацию факта, от этих стихов веет добрым ироничным светом. Им пронизаны лучшие стихи Бориса Рапопорта. И весь альманах «Цнинский берег» согрет душевным теплом его создателей. Каждый год вышневолоцкие поэты пробуют свои стихи на голос в гостях у Владимира Соловьева, чей дух слился с русским простором. И летят стихи над Троицким храмом, чтобы потом лечь в книги.